Роберт Баден-Поуэлль родился 22 февраля 1857 г. в Лондоне (6, Стенгоп Стрит). Его отец, священник и профессор, был видным ученым. Его мать - чрезвычайно даровитая женщина. Она была старшей дочерью адмирала Вильяма Смита и принадлежала к потомству известного героя Елизаветинской эпохи, капитана Смита, знаменитого своими приключениями среди краснокожих дикарей Северной Америки, где он дважды во время своих смелых экспедиций попадал в плен к индейцам и дважды почти чудом спасался от угрожавшей ему мучительной смерти от рук разъяренных краснокожих.

Все дети профессора Баден-Поуэлля отличались вообще самыми разнообразными талантами в области живописи, рисования, музыки, филологии и особенно в области естественных наук.

Отец Баден-Поуэлля менее всего заботился о том, чтобы засадить своих детей за книжку как можно раньше, и ранние годы маленького Роберта и его братьев были полны уроками жизни на открытом воздухе: поиски редких растений, цветов и бабочек, знакомство с деревьями, с жизнью птиц, с обычаями животных - таковы ранние интересы жизни Баден-Поуэлля, сохраненные им в течение всей его последующей жизни.

Крестным отцом Баден-Поуэлля был известный инженер, Роберт Стефенсон, и, несомненно, от него мальчик как бы унаследовал раннюю мечту своего детства - стать в будущем машинистом.
Четырех лет от роду маленький Сти, как звали Баден-Поуэлля в кругу семьи, пережил первое серьезное горе в своей жизни - умер его отец. Миссис Баден-Поуэлль, оставшись вдовой, продолжала воспитание своих детей в том же направлении, которое установилось еще при жизни ее мужа, и с таким успехом, что заслужила почтительное удивление выдающихся людей своего времени, например, Рэскина и Тэккерея. Секретом ее успеха была взаимная любовь, согревавшая всю атмосферу воспитания осиротевшей семьи и позволявшая миссис Баден-Поуэлль преодолевать все встававшие перед ней затруднения.

Маленький Сти, как большинство маленьких англичан, рано начал обнаруживать признаки самостоятельности. Еще, не будучи трех лет, он уже мог одеться и раздеться без чужой помощи. В пять лет, он ведет счет своих расходов. Ездить верхом он начал учиться вскоре после того, как выучился ходить. Но более всего ему нравилось бродить по лесам вблизи имения своего деда, около Тэнбридж Уэллс, забираться в компании своих маленьких друзей на самые высокие деревья и имитировать там птиц. Это была самая увлекательная, самая интересная игра для маленького Роберта. Мы видим его, наконец, в самодель-ной лодке отважно исследующим берега острова Уайта (к югу от Англии) вместе со старшим братом Генри.
В такой обстановке Баден-Поуэлль должен был рано развить в себе качества настоящего скаута: самостоятель-ность, уменье ориентироваться в самых затруднительных обстоятельствах и делать все для себя, не прибегая к посторонней помощи, так, например, делать всевозможные починки платья, обуви, лодки и т. д. Все это маленькие исследователи делали сами, также сами варили себе пищу.
Не без юмора вспоминает Баден-Поуэлль о своих первых кулинарных опытах.

«Когда в первый раз наступила моя очередь готовить обед, я решил внести некоторое разнообразие в наше скромное меню и сварить для своих товарищей суп. У меня была гороховая мука, которую я разболтал в воде и сварил, предполагая, что у меня получится чудесный гороховый суп. Но я не положил туда ни мяса, ни мясного сока, ни приправ, - одним словом, ровно ничего. Я не знал, что это необходимо, и не предполагал что мои товарищи обратят на это внимание. Но они сразу же обратили на это внимание, обозвали мой великолепный суп «мокрой гороховой кашей» и заявили, что, если угодно, я могу съесть ее сам. Впрочем, они не только дали мне это разрешение, но и заставили меня на самом деле выхлебать мое варево все до дна.

«С тех пор я никогда не делал подобных ошибок».
«Я научился после этого готовить пищу у нашего домашнего повара, а у пекаря я разузнал, как надо мешать муку с водой и дрожжами, чтобы приготовить тесто для хлеба».

«Я помню, как однажды в своей утлой лодке мы наскочили на подводные камни. Стояла довольно скверная погода, море бурлило, и наша лодка прыгала, качалась и трещала. Мне казалось, что все кончено, и я беспомощно свалился на дно лодки, подчинившись судьбе. Я был в полном отчаянии и отказался от каких бы то ни было усилий для того, чтобы спастись. Как раз в этот момент наш багор сорвался с места, скользнул и упал за борт. Я только что успел подумать, что, вероятно, и я скоро последую за ним, как вдруг голос моего старшего брата, управлявшего лодкой, заставил меня очнуться. Он сделал мне несколько резких замечаний за мою неподвижность и за то, что я позволил багру упасть за борт, и приказал немедленно поймать багор прежде, чем его унесло волнами. Я тотчас это исполнил.

Тогда у меня мелькнула мысль, что, если он так заботился о старом багре, то, очевидно, еще была надежда на спасение. Это придало мне сил. Я собрался с духом и принялся помогать другим в их работе. В результате мы снялись с камней целы и невредимы. Этот урок раннего детства не раз впоследствии приносил мне большую пользу в критических обстоятельствах, когда положение казалось почти безнадежным. Я всегда помнил, что именно в таких случаях необходимо работать особенно интенсивно и не падать духом. Если окружающие вас станут нервничать, то лучший способ их успокоить - это заставить их выполнить какое-нибудь незначительное поручение. Это отвлечет их мысли от предмета опасности и заставит думать, что дело, в конце концов, не так уж плохо».

«Например, в случае энергичной неприятельской атаки, когда для некоторых может показаться, что дело принимаешь слишком крутой оборот, полезно бывает крикнуть: «Где же повар? Пора завтракать!»
Этот простой оклик, напоминающий о самых будничных вещах, странным образом действует успокаивающе на нервничающих людей.
«Мы не только сделали экскурсию на парусной лодке вокруг большей части английских берегов, но предприняли также путешествие в маленькой складной лодке по рекам Великобритании. Это доставило нам громадное удовольствие. Мы исследовали Темзу почти до ее истоков в Чилтерн Гиллсе, переправились на Авон, которая начинается по другую сторону водораздела, и через реки Бат и Бристол спустились к Северну. Оттуда продолжали свое путешествие по Валлису. Мы несли с собой палатку, кухонную посуду и спали на свежем воздухе.

«Конечно, для того, чтобы совершить такое путешествие, необходимо быть, что называется, «на все руки». Нужно уметь хорошо грести, управлять лодкой, плавать, вязать узлы, разводить огонь, варить пищу; нужно знать, как соорудить шалаш, осушить почву вокруг палатки и т. д. Обыкновенно, от собственника того участка земли, где мы останавливались, мы получали позволение словить кролика или наудить рыбы для ужина. Чтобы поймать кролика, мы или ставили силки или выслеживали и подкрадывались к нему с маленьким пистолетом, что было гораздо интереснее».

«Однажды вечером я отправился на такую охоту, не испросив на это предварительного согласия собственника участка, на котором мы расположились лагерем. Мне стыдно в этом признаться, но дело в том, что поблизости не было видно ни одного дома; становилось уже темно, а наш запас провизии иссяк».

«Я ползком пробирался между кустами, чтобы приблизиться на расстояние выстрела к превосходному кролику, сидевшему в густой траве, как вдруг услыхал шелест листьев и треск сухих сучьев по другую сторону кустов.

«У меня промелькнула ужасная мысль, что там был сторож, который подкарауливал меня. Я быстро пополз назад, стараясь производить как можно меньше шума».

«Продвинувшись на некоторое расстояние и все еще лежа плашмя на земле, я осторожно повернулся назад, чтобы посмотреть, не идет ли за мной сторож. Представьте мое удивление, когда вместо сторожа я заметил темную фигуру человека, который проворно и бесшумно, так же как и я, полз на четвереньках прочь от куста, но в противоположном направлении. Это был тоже браконьер, также почуявший мое присутствие и вообразивший, что я - сторож! И вот мы удирали друг от друга!»

«Я взглянул еще раз на кролика. Этот плут все еще сидел на прежнем месте, и я почти готов поклясться, что он хихикал про себя над нашим взаимным испугом. Как бы то ни было, в следующий момент он юркнул в свою нору, и нам пришлось остаться без жаркого на ужин».

«Я очень люблю такие путешествия на лодке, но мне нравятся также ничуть не менее и пешеходные экскурсии. Во время каникул мы часто отправлялись пешком по Валлису или Шотландии. Каждый из нас нес мешок с багажом на спине, и спали мы над открытым небом, где бы ни пришлось».

«Обыкновенно, мы заходили на какую-нибудь ферму купить молока, яиц, хлеба, масла и выпросить позволение переночевать где-нибудь на сеновале, если была плохая погода. В случае хорошей погоды нам доставляло громадное удовольствие спать на свежем воздухе около кустов или под стогом сена, пользуясь сеном, соломой или старыми газетами в качестве одеяла, если становилось холодно. Таким образом, мы обошли немало пространства в этих прекрасных странах, где мы могли видеть всевозможные по-роды животных, птиц, незнакомые цветы и растения. Рисунки и заметки о всем увиденном мы заносили в дневники».

«Иногда нам приходилось находить свой путь но карте, которую мы несли с собой, а ночью в темноте мы учились определять направление по разным созвездиям. Мы зарисовывали встречавшиеся на пути старые замки, аббатства, интересные здания и, обыкновенно, прочитывали или просили кого-нибудь рассказать истории этих зданий».

«Когда мы попадали в какой-нибудь большой город, то, обыкновенно, добивались позволения осмотреть какую-нибудь фабрику или завод. Чрезвычайно интересно было видеть, как делается, например, сукно из овечьей шерсти, как приготовляют бумагу из древесных пней, как добывают железо из руды, как делают мебель, как работают ма-шины, как применяется электричество в разных производствах и т. д.»
«Таким образом, мы приобрели самые разнообразный знания во всевозможных отраслях промышленности и научились сами кое-что делать, разумеется, в маленьком масштабе, и эти практическая знания оказывались впоследствии часто очень полезными».

«Живя в городе, я тоже старался прибрести качества хорошего скаута. Я замечал вещи, выставленные в витринах магазинов, и пытался их запоминать, запоминал также названия магазинов и улиц. Я внимательно рассматривал карту города и затем направлялся куда-нибудь в самую отдаленную его часть и оттуда пытался найти дорогу к какой-нибудь церкви или общественному зданию, не спрашивая никого о направлении, а просто припоминая по карте расположение улиц. Я знал все проходные дворы, все кратчайшая расстояния ко всем важнейшим пунктам в окрестностях нашего дома. Если случался где-нибудь пожар, я тотчас же мчался туда и немедленно принимался за дело, оказывая помощь там, где только мог. Я завел дружбу с пожарными, и они многому меня научили: они показали мне, как надо спасать людей застигнутых пожаром, как тушить огонь, как проникать в помещение, наполненное дымом, без риска задохнуться и т. д.».

Так протекало детство Роберта до двенадцати лет, когда он отдан был, наконец, в приготовительную школу, а оттуда, годом позже, вместе с другим младшим братом, переведен в знаменитую школу Charterhouse, где в свое время учились Тэккерей, Бауэн и многие другие выдающиеся люди Англии.

ПРОДОЛЖЕНИЕ. ЧАСТЬ 2.
ПРОДОЛЖЕНИЕ. ЧАСТЬ 3.
ПРОДОЛЖЕНИЕ. ЧАСТЬ 4.