В Кинешму из Дивеевского монастыря вернулись послушницы - духовные дети владыки: Валерия Николаевна Коковина и Нина Стрекалова, которые по благословению владыки ушли в Дивеевский монастырь в 1925 году. Их владыка благословил жить в нашем доме и отдал им свою келью (комнату и кухню). Их так и звали келейницами. В келье стоял аналой, на стене иконы и распятие по дереву - работа Валерии Николаевны. В монастыре она несла послушание в иконописной мастерской. В келье стоял стол, владыкино кресло и физгармония отца владыки, кровать владыки, которая всегда была заправлена. Александр Павлович говорил, что расправленной кровати он никогда не видел. Владыка имел келью в деревне Беловской в баньке у Анны Родиной (теперь это ули-ца Разина). Там он молился и совершал свои подвиги в тайне, туда, кроме его келейника Александра Павловича, никто не входил. Валерия Николаевна и Нина спали на кухне на печке, куда были приделаны Александром Павловичем откидные полати и на широкой откидной лавке. Нина несла в монастыре послушание в хоре. По благословению владыки Валерия Николаевна стала вести кружок, туда вошла я, Валя и еще двое. Занимались у них в келье законом Божиим.
Дали нам прочесть книгу «Камо грядеши» о первых христианах мучениках 1 века - времен Римского императора Нерона. Эта книга произвела огромное впечатление и дала духовный заряд. Мы поверили в Бога сознательно. Так мы с Валей стали духовными чадами владыки Василия. Он принял в свои руки наши детские души, руководил нашей жизнью. Нам с Валентиной было тогда по 14-15 лет. Храм был вторым моим домом. Владыка Василий имел высокий сан, духовное академическое образование, закончил Киевскую Духовную Академию. Прекрасный проповедник, подвижник и молитвенник, в обращении со своими духовными детьми был прост, добр и заботлив.
Помню, в 1927 году в праздник Пасхи собирались вместе с владыкой в доме Марии Андреевны за пасхальным столом, в престольный праздник Вознесения - в доме старосты. Пели, владыка беседовал, давал советы, наставления. Владыка никем не гнушался и приходил в семьи на дни рождения, именины, знакомился ближе с родителями, с воспитанием в семье. Посещал и нашу семью. Заботился и о нашем здоровье. Бывало, после Литургии позовет и скажет: «Елена, тебе надо съездить в деревню к тетке Анне. Грядки поможешь полоть, сено посушишь, самовар вечером согреешь, придут усталые». Благословит и незаметно сунет деньги в сумку и добавит: «Хоть молоко в деревне попьешь!» Так я ездила к его духовным детям в деревню Балахонку, Лапшиху, Губачево.
Все годы своего епископского служения владыка Василий был под наблюдением ГПУ. Его духовная стойкость и его проповеди привлекали много молящихся, в храм шли рабочие фабричных районов. Такого влияния на людей не могли терпеть власти Кинешмы. Владыку высылали в Зырянский край, д. Анаполь, Вязники, Кострому. Епископа Василия рядом с нами не было, но его духовное влияние сплотило духовных чад. Всегда чувствовалась духовная близость, как будто владыка был с нами.
В июне 1927 года епископ Василий приехал в Кострому. Жил он на квартире у Павла Васильевича и Анастасии Андреевны Кокуниных на улице Русина. Павел Васильевич был старостой или псаломщиком в храме на набережной Воскресения на Дебре, у него были ключи от храма. Владыке разрешили служить в этом храме, но без народа. Духовные дети были постоянной заботой владыки, и он поддерживал их и наставлял. Ездили к нему в Кострому конспиративно и переписывались. Письма отвозил иподиакон Василий Смирнов. Я и моя подруга Валя 2-3 раза ездили в Кострому исповедоваться. Владыка служил Литургию в храме Воскресения. Александр Павлович жил отдельно от отца Василия и приходил на службу: помогал в алтаре и на клиросе. В храм владыку сопровождал Павел Васильевич, который запирал храм снаружи.
Епископ Василий так служил и молился за всех нас, что не передашь словами. Было такое состояние: не понимаешь, где стоишь, на земле или на небе. Мы с Валей писали письма в Кострому и передавали их с «оказией». Владыка аккуратно отвечал, писал одно письмо на двоих. Обычно его письмо начиналось словами: «Дети мои!», а заканчивалось словами: «Искренне любящий В.В.» или «Искренне преданный В.В.». Мы прочитывали письмо несколько раз, разрезали ножницами на две части и хранили каждая свою половинку как самую большую драгоценность.
В Костроме владыка Василий прожил почти год. Летом 1928 г. он сообщил Валерии Николаевне в Кинешму, что срочно едет в Ростов Великий и хочет с ней встретиться.
Летом 1928 года я, Валерия Николаевна и Валя поехали в Ростов для встречи с епископом Василием. Поездка была обставлена конспиративно, ехали разными поездами. В Ростове были в храме, поклонились мощам преподобного Авраамия, были в монастыре, слышали прекрасный звон колоколов со звонниц Ростова Великого. Владыку там не видели. Ночевали у монахинь и на следующий день уехали в Ярославль. Пришли помолиться в собор, там узнали, что владыка находится в алтаре, но его не смогли увидеть. Валерии Николаевне было тайно передано письмо от владыки Василия. Епископ Василий встречался в Ярославле с митрополитом Агафангелом, который вернулся из ссылки больным и измученным. Встреча была по вопросам Церковной жизни, в частности об отношении к декларации митрополита Сергия о признании советской власти.
На обратном пути, когда пароход подходил к Костроме, совершенно неожиданно владыка пришел к нам в зал третьего класса, каждого из нас благословил и пошел к выходу на пристань. Мы втроем вышли на палубу. Владыка с пристани вновь благословил нас обеими руками одним общим крестом и скрылся в ночной темноте. Мы поехали дальше - в Кинешму.
В августе 1928 года епископ Василий вернулся в Кинешму из Костромы, но служить ему оставалось совсем недолго. Особенно памятным остался день 28 сентября 1928 года. После вечерней службы в храме Вознесения владыка пригласил Лиду Грибулину, Маню Панову и меня к дивеевским сестрам в бывшую его келью, где жили Валерия Николаевна с Ниной Стрекаловой. Мы пили чай, беседовали, владыка наставлял, давал советы, а потом все пели духовные песнопения, а он играл на физгармонии.
Мы спрашивали владыку, как нам жить дальше, как спасаться? Храмы и монастыри разрушают и закрывают. Что делать? Владыка дал совет: «Служить ближним с любовью в Боге. Я служу ближнему, потому что этого требует Бог. При служении ближнему не должно быть симпатий. Делайте любое дело добросовестно. Молитесь. Найдите себе духовника. Хотя бы 1 раз в году исповедуйтесь и причащайтесь Святых Тайн. Каждый из нас обязан работать там, где он поставлен Богом. Лучше служить ближнему в детских яслях, больницах».
По его совету так стали поступать многие. В этот памятный день 28 сентября мы втроем проводили епископа Василия до кельи-баньки в Беловской. На крылечке он всех нас благословил в последний раз. Больше я никогда владыку не видела, ночью его арестовали в этой келье. В эту ночь я видела тревожный страшный сон: на небе в облаках висел большой деревянный крест, объятый огненным пламенем. Одновременно арестовали священника Вознесенского храма о. Николая Панова и председателя Церковного совета Книшек Екатерину Александровну.
Арестованных отправили в Ивановскую тюрьму, где они находились шесть месяцев. Виновными себя не признали и были приговорены к трем годам ссылки. Епископ Василий поселился в таежной деревушке Малоречка в 25 км от районного города Таборово Екатеринбургской области. Его келейник Александр Павлович и здесь разделил трудности ссылки. Поставили домик с престолом, владыка освятил его, и здесь совершали богослужения. Жизнь вели подобную скитской: молились, работали в лесу. Александр Павлович делал деревянные корытца, ловили рыбу. Одно такое корытце – подарок Александра Павловича удалось сохранить.
Ох, как скорбно было у всех на душе после ареста владыки! Но мы продолжали ходить в церковь, пели акафист Пресвятой Богородицы нараспев. В 1929 году церковь закрыли, алтарь осквернили, иконы и книги сжигали в кострах и в котельной Долматовской фабрики. Часть церковного имущества верующим удалось спрятать и сохранить.
После ареста владыки монахиня Виталия принесла к нам на хранение узел, в котором было архиерейское облачение, мантия, клобук. Нас Бог хранил, обысков не было. Узел пролежал более 20 лет, и примерно в 1952-53 г., после смерти епископа Василия, мать Виталия вдвоем с Александром Павловичем разрезали облачение на кусочки и раздали духовным детям владыки.
--------------------------------------------------------
Материал для публикации любезно предоставлен сотрудниками Кинешемского государственного художественно-исторического музея.
